В
башкирском языке функционирует около 90 наречий, которые с точки зрения
современного языка воспринимаются как непроизводные. Все они осознаются только
как наречия и составляют ядро собственно наречий. Среди них выделяются: 1)
бесспорные корневые морфемы типа аҙ 'мало', бая 'давеча', бик
'очень', гел 'всегда', йәһәт 'проворно', кинәт
'вдруг', кәм 'меньше', нәҡ 'точь-в-точь',
теүәл
'ровно' и др.; 2) наречия, не поддающиеся морфемному членению в рамках
современного башкирского языка, но исторически представляющие, быть может,
производные слова: ары 'дальше', бире 'сюда', ғөмүмән
'в общем', елбәгәй 'нараспашку', инде 'теперь', иртә 'рано',
йәйәү 'пешком',
кире 'обратно', ҡапыл 'внезапно', ҡуңалтаҡ 'на
босу ногу', салҡан 'навзничь'; элек 'раньше', уғата 'очень,
слишком', юғары
'высоко' и др. В результате специальных этимологических исследований в
ряде случаев удается установить производный характер некоторых из них. Так,
наречия юғары 'высоко',
элгәре 'сперва', по общему мнению тюркологов, образовались при
помощи аффиксов древнего направительного падежа -ғары/-гәре. Ср.
др.-тюрк. joqaru ügärü
уйг. илгири, жукири в тех же значениях. По Н. К. Дмитриеву и А. И.
Искакову, производными являются также наречия ары, бире, кире, в которых
элементы -ры, -ре – показатели древнего направительного падежа, а
элементы а-, би-, ки- – рефлексы первоначальных корневых морфем,
подвергшихся фонетическим изменениям.
Производящие основы таких наречий в свое время употреблялись как
самостоятельные лексические единицы и, естественно, легко выделялись как
исходные корни. Однако в процессе исторического развития языка они слились с
аффиксальными элементами и лишились самостоятельного функционирования.
Установлению морфемного состава таких наречий способствует наличие их первых
элементов в ряде слов и их наличие в родственных языках. Так, элементы эл,
ир, йу(ҡ) входят в наречия элгәре, элек 'перед', иртә
'рано' юғары
'высоко'. Ср.: баш. иртә, чув. ир, турк.
ир 'рано'; баш. юғары 'высоко', др.-тюрк. joq, туркм. йок 'возвышенность',
азерб., узб. jксәк 'высокий',
тур. yokuş 'подъем'; баш. элгәре, тур. ileri 'вперед', ilk 'первый', узб. илгари 'раньше' и
т. д.
Корневые
наречия относятся к числу древнейших пластов в составе лексики башкирского
языка. Многие современные корневые наречия почти в неизмененном виде
встречаются в древнетюркских письменных памятниках.
Особое
место среди корневых наречий занимают наречия интенсивности, усиления признака,
или так называемые усилительные слова. В башкирском языке их насчитывается
около тридцати: бик, үтә, ғәйәт, уғата,
ифрат 'очень, слишком', 'чересчур', иң 'самый', тап, тас,
нәҡ 'точь-в-точь', тамам 'окончательно', байтом,
шаҡтай, байтаҡ 'значительно, довольно', шыр, шау, шар, лыс,
лыҡа, манма, тома 'весь, полностью, совершенно' и др.
Усилительные
наречия обычно сочетаются с прилагательными, наречиями, глаголами и служат для
интенсификации их значения; в пределах словосочетания они принимают основное
логическое ударение: Сания апай һүҙгә бик аҙ
ҡыҫыла 'Сания-апа очень редко вмешивается в разговор' (С.
Агиш); Шаҡтай арыған Мораҙымдың күңеле
күтәрелеп китте 'У сильно уставшего Мурадыма настроение
поднялось' (Г. Амири).
Однако
сфера употребления усилительных наречий типа шыр, шау, лыс, лыҡа,
манма и т. д. очень узка, многие из них выступают лишь при одном-двух
определяемых. Так, наречия шыбыр, лыс, лыҡа сочетаются
исключительно с перечисленными словами: шыбыр тир (бул-) 'сильно
вспотеть', лыс һыу 'совсем мокрый', лыҡа тулы 'полный,
битком набит'.